Самое время выйти на площадь Советов и с литаврами в руках петь оду реформам отечественного здравоохранения. Наши родители даже в ожидании коммунизма не могли мечтать, что когда-то в Бурятии их внуки по обычному полису будут выбирать медицинские услуги, словно колбасу в магазине.
Революция в медицине, или Слава Путину
Всего каких-то 33 года тому назад в нашей стране был единственный аппарат «Искусственная почка», под страшным секретом привезенный для главного человека в государстве Юрия Андропова. 23 года тому назад такие аппараты в Бурятии имелись только в БСМП и республиканской больнице, было их там единицы и воспользоваться ими можно было лишь по великому блату. 10 лет назад в Улан-Удэ впервые появилась частная немецкая компания «Фрезениус», позже открывшая на ПВЗ свой собственный центр и фактически развеявшая миф о невозможности сделать нашу медицину такой же, как за рубежом. Такой же — то есть работающей эффективно, качественно и в условиях конкуренции. Когда не ты на коленках в коридоре БСМП умоляешь безразлично глядящего на тебя доктора, а тебя зазывают на все лады воспользоваться бесплатными современными медицинскими услугами.
В прошлом году в Бурятии появился еще один, четвертый, диализный центр на Набережной. В этом году — пятый на Ключевской. Стало очевидно, что при правильной постановке вопроса и четких тарифах любую медицинскую услугу можно благополучно передать в частные руки. И абсолютно всем от этого будет хорошо: клинике, которая получит от государства деньги, больному, который неизменно хочет, чтобы его лечили качественно, наконец, самому государству, которое достигает двух вышеозначенных целей с помощью обыкновенного полиса.
Звучит фантастически, но именно при путинских законах частникам вдруг стало выгодно лечить людей. Там, где государственная медицина с потрясающими огрехами едва сводила концы с концами, частники готовы на свои средства строить здания, закупать оборудование и обучать персонал. Чтобы гемодиализ как олицетворение кремлевской медицины докатился до такой провинции, как Улан-Удэ, чтобы вокруг него здесь забурлила настоящая конкуренция, государству оказалось достаточным просто оплачивать эту услугу по тарифу.
В нашей медицине произошла революция, на фоне которой крики о подорожании гречки и несостоятельности власти выглядят не более чем как кликушество. Кто из нас еще вчера мог представить, что для того чтобы завести ребенка с помощью сложнейшей и супердорогостоящей процедуры ЭКО, достаточно просто унести полис в частную медицинскую компанию «Диамед». Больше не надо ездить за тридевять земель за свои собственные деньги, тратить время и испытывать прочие неудобства, когда все здесь, все рядом, и все это благодаря Путину. Пусть ЭКО и гемодиализ касаются лишь небольшой части населения (хотя ученые уже называют почечную недостаточность пандемией XXI века), для кого-то в этом заключается весь смысл их жизни.
Дашибальжирова: Ангапова — 103:0
С возникновением в Бурятии права выбора медуслуги ведущую роль в работе медиков стало играть такое малоприменимое раньше в наших широтах понятие, как деловая репутация. На самом деле больной выбирает не аппаратуру, которая везде сегодня в принципе одинаковая, ни даже то, как близко центр располагается к дому. Больной выбирает врача, которому он доверяет, в профессиональных способностях которого уверен, а в высокоморальных личных качествах убежден. 90 пациентов с хронической почечной недостаточностью из 130 и 13 медсестер из 15 диализного центра «Фрезениус», написавших заявления о переходе к конкурентам (всего 103 человека), — это по сути первый в республике массовый публичный акт недоверия врачу.
До «Фрезениуса» большинство больных, написавших заявления, посещали диализный центр БСМП, где заведующей диализа работала Алла Ангапова, а главврачом больницы — Валерий Амагыров. Что значило в те годы попасть на диализ в БСМП, уже рассказывали нашей газете Анастасия и Владимир Жилкины («Любовь и Фрезениус», октябрь 2014 года).
— Все говорили, что в БСМП на диализ ходят только блатные, — вспоминала Анастасия. — Две недели я лежала дома и умирала. Вся отекла, спала сидя, потому что лежа задыхалась. Я бы умерла, но за меня начала хлопотать старшая сестра, которая подключила всех своих знакомых, и мне дали место в республиканской больнице. Когда Володя в том же 2006 году пришел в БСМП, ему тоже сказали: мест нет. В республиканской больнице тоже не было мест. Его семья просто сидела в коридоре и не уходила, в это самое время кто-то умер, и только поэтому ему дали место.
Достоверно известно, что в то же самое время в БСМП, не являясь инвалидом даже 3-й группы, получал диализ федеральный судья Октябрьского суда Улан-Удэ Батор Батожаргалов. В год процедура на аппарате «Искусственная почка» обходится примерно в 1 млн. рублей. За десять лет на Батожаргалова из бюджета было истрачено 10 млн. рублей, которые не достались какому-то инвалиду, и он умер. На заведующую диализом в БСМП Ангапову главврачу Амагырову поступали заявления, указывающие на взятки, некачественное лечение, на отношение, как к курам в курятнике, и прочие вопиющие случаи, но ни один из этих фактов со стороны главврача Амагырова до сего дня не получил никакой реакции.
Не было бы реформ, мы так бы никогда и не узнали, как нас на самом деле лечат на государственные деньги. 90 пациентов «Фрезениуса» с хронической почечной недостаточностью открыто говорят, что убегают на Ключевскую не от «Фрезениуса», а от врача Аллы Ангаповой, которая недавно перешла сюда из БСМП, к врачу Ирине Дашибальжировой, заведующей диализным центром на Ключевской. Пусть пока в области гемодиализа, но государственные медицинские услуги отныне можно выбирать. И только за одно это стоит в пояс поклониться нынешним реформам и тем, кто все эти годы эти реформы в Бурятии продвигал.
