В древнем Вавилоне жрицы любви (в прямом смысле слова, ведь эти женщины действительно были жрицами в храмах) были очень уважаемы. Более того: каждая вавилонянка должна была однажды в жизни отдаваться за деньги чужестранцу в святилище Афродиты.
Что касается России, то Судебник 1589 г. брал проституток под защиту и обеспечивал им компенсацию за оскорбление («бесчестие») в 2 деньги, наравне с ведьмами. Преследовать проституцию начали при царе Алексее Михайловиче (1649 г.), а при императрице Анне Иоанновне (1728 г.) само слово, обозначавшее публичную женщину, было объявлено нецензурным.
В 1763 г. императрица Екатерина II издала указ №11826 «…о ссылке обличающихся в непотребстве женщин в Нерчинск на поселение» (в 1826 г. вышел царский указ №499 «о дозволении ссыльным женщинам вступать в брак и со свободными людьми, но без права уезжать из Сибири с мужьями в Россию»).
Что касается Верхнеудинска, то в XIX веке город был еще небольшим, уклад жизни — патриархальный. В 1851 г. в городе жителей обоего пола было 3746 человек. В 1852 г. в журнале Министерства внутренних дел России опубликован труд Н.С.Щукина «Очерк Забайкальской области», где, в частности, говорилось: «Верхнеудинск — городок красивый… Хотя поселенцы и приносят разные заблуждения… недостаток религиозного назидания и худые примеры, заносимые поселенцами, каторжными, уволенными из заводов на собственное пропитание, по старости и увечьям, сильно действуют на нравственность старожилов… Благосостояние и нравственность… поколебали поселенцы, высылаемые из России, питейный откуп и золотопромышленность».
В Верхнеудинске начинают открываться дома терпимости. В 1899 г. в город прибыл первый поезд, началась интенсивная миграция населения. В городе уже проживают 5834 человека, а к 1904 г. — 9530 человек (русские, евреи, татары, поляки, китайцы, буряты, немцы, грузины, армяне, черкесы, японцы и др.). Местная газета сообщает: «На днях правительствующий сенат разослал губернаторам циркуляр, в котором доводится до сведения, что в списки проституток полиция не имеет права занести ни одну женщину без ее на то согласия».
2 марта 1906 г. «Верхнеудинская конституционная газета» напечатала заметку «На видном месте» о необходимости закрытия публичного дома в центре новой части города. Однако городские власти почти не реагировали на эти предложения общественности, продолжая давать положительные ответы на просьбы горожан об открытии домов терпимости. Только в 1907-1908 гг. в городскую управу поступили 22 заявления с просьбами об открытии публичных домов.
В 1907 г. в Верхнеудинске по списку проституток, находящихся в домах терпимости, было 58 человек в возрасте от 18 до 36 лет (средний возраст 19-21 год), из них 9 японок. 17 женщин из их числа не имели семей, а остальные 41 были замужние. В подавляющем большинстве все они были из крестьян, но встречались мещанки и казачки. В этом году Верхнеудинский врачебно-полицейский комитет постановил перенести все публичные дома на улицу Графскую (ныне район «Элеватора»), но на отдельных улицах допускались исключения.
В 1908 г. в Верхнеудинске легально проституцией занимались 52 женщины. В этом же году врачебно-полицейским комитетом был осмотрен самый скандальный публичный дом Верхнеудинска — дом Молдовара. В доме имелось 2 зала — для «чистой» и «черной» публики. В каждом из них стояло пианино, но в первом на стенах развешаны были еще бубны и различные костюмные аксессуары для развлечения публики. Имелись в городе и специальные публичные дома только для «черной» публики, крайне бедные и убогие (дом Лебедевой и Японский публичный дом). В 1910 г. легально в Верхнеудинске проституцией занимались 85 женщин.
После установления Советской власти центральный совет по борьбе с проституцией к 8 марта 1924 года открывает в Верхнеудинске школу кройки и шитья для одиноких девушек на 15 человек — чтобы отвлечь от проституции.
