Он подверг сомнению справедливость представления прокуратуры Бурятии о нарушениях в сфере организации горячего питания для детей, попавших в трудную жизненную ситуацию, назвав его «несоответствующим действительности» и «политическим ходом».
Прокуратурой, в частности, было установлено, что ежегодно из средств республиканского бюджета муниципальным образованиям выделяются субсидии на организацию горячего питания школьников. В течение двух лет эта цифра не менялась и составляла порядка 68 миллионов рублей при том, что стоимость продуктов питания и затраты на их приготовление постоянно росли. На 2016 год на организацию горячего питания детям было выделено всего на 800 тысяч рублей больше.
Проверка прокуратуры показала, что объемы выделяемых субсидий явно недостаточны. К примеру, если общая стоимость однократного горячего питания, предлагаемого в образовательных организациях республики, варьируется от 45 до 55 рублей, то с учетом объема выделяемых на эти цели субсидий дети льготных категорий обеспечиваются школьным питанием, стоимость которого составляет всего от 15 до 20 рублей. Им предлагается «отличное от остальных детей меню — без учета соблюдения пищевой и энергетической ценности», проще говоря, посредством «уменьшения объема и веса блюд». Чтобы понять, как это выглядит, достаточно прийти в какую-нибудь городскую школу и сравнить обеды для школьников, которые оплачивают из своего кошелька родители, и те, которые финансирует государство. Детям накрывают на разные столы, и любой заметит разницу — не в пользу тех ребятишек, которых и без того судьба не балует. Отсюда и вывод прокуратуры, что «в республике созданы условия для социального неравенства при получении детьми горячего питания в образовательных учреждениях».
Понятно, что такие обеды, урезаемые из стремления уложиться в смету, не обеспечивают полноценное сбалансированное питание для нормального развития, дети-льготники остаются хронически недокормленными и болезненными. В частности, по итогам профилактических медицинских осмотров школьников в 2015 году было установлено, что среди заболеваний первое место занимают болезни органов пищеварения, эндокринной системы, расстройства питания и нарушения обмена веществ.
В результате прокуратура была вынуждена констатировать, что несоблюдение требований федерального законодательства «влечет грубое нарушение прав несовершеннолетних на охрану их жизни и здоровья и препятствует полноценному физическому и интеллектуальному развитию». Для устранения нарушений закона прокурором республики было внесено представление на имя главы Бурятии с требованием устранить нарушения.
Представление Вячеслав Наговицын не читал, но мнение свое высказал. Отвергнув претензии прокуратуры, глава заявил, что «вопрос школьного питания находится в компетенции местных органов власти, а не республики» (с ними, дескать, и надо разбираться). Чем фактически ввел общественность в заблуждение.
«МК» обратился за комментариями в прокуратуру Бурятии. Там отметили, что организация горячего питания в учебных заведениях в полномочия местного значения городских и сельских поселений, деятельность которых регулируется ФЗ №131, не входит и никогда не входила. Компенсация расходов на питание для льготных категорий детей — прямая обязанность субъекта федерации.
Доказательством тому является закон «О компенсации части затрат в муниципальных образовательных учреждениях РБ при организации горячего питания детей, находящихся в трудной жизненной ситуации», принятый Народным Хуралом осенью 2007 года. В законе, подписанном Вячеславом Наговицыным (!), говорится, что компенсация затрат должна осуществляться из республиканского бюджета — в виде субвенций бюджетам муниципальных районов и городских округов.
Однако с реализацией закона постоянно возникали трудности. Бурятские власти, изыскивая резервы для экономии бюджетных средств, частенько под шумок обращались к «детским деньгам» и замораживали действие этого нормативного документа, что следовало бы расценить как произвольный отказ субъекта федерации от выполнения своих полномочий.
Правда, взамен власти установили иной порядок финансирования — в виде выделения субсидий на горячее питание.
Казалось бы, какая разница — субсидии или субвенции? Разница большая. Если субсидия предполагает, что часть затрат финансируется из республиканского бюджета, а часть — на условиях софинансирования — из муниципальных бюджетов, что мы и наблюдаем на протяжении ряда лет, то в случае субвенций, оговоренных законом от 2007 года, бремя расходов на питание для детей, попавших в трудную жизненную ситуацию, целиком ложится на региональные плечи. В этом случае экономить на детях не получается, поэтому правительство изобрело уловку с софинансированием, оставляя, например, нетронутыми такие расходные статьи, как огромные доплаты к пенсиям vip-пенсионеров. На несколько сотен vip-пенсионеров бюджет спокойно тратит четверть миллиарда рублей ежегодно, не реагируя на критику той же прокуратуры. На школьные обеды для 12 тысяч детей едва находит 68 миллионов, что как минимум втрое меньше необходимого.
Уловка провалилась, поскольку лишь половина муниципальных образований (из страха перед правительством или из сочувствия детям) выделяет из своих скудных бюджетов на расходы, которые по ФЗ №131 они выделять вовсе не обязаны. Вторая половина муниципалитетов софинансирование не производит, и наказать за это их нельзя.
Любопытно, что во многих деревенских школах, где все друг друга знают по именам, родители принимают решение оплачивать из своего кармана обеды для льготников. Деньги складываются в общий котел и равными долями делятся на всех школьников. В Улан-Удэ такое нереально. Первым забил тревогу профсоюз работников торговли, обратившийся с жалобой в прокуратуру Бурятии о том, что на питание детей, попавших в трудную жизненную ситуацию, не хватает средств. Была проведена проверка, выявлены прямые нарушения законодательства, вынесено представление главе. Наговицын назвал его «политическим ходом» и «не соответствующим действительности», переведя стрелки на муниципалитеты. А надо было просто пожалеть детей и сделать так, как должен сделать истинный лидер, заботящийся о будущем республики.
