Казалось, близки к воплощению третьвековые чаяния народа о «своем» главе. Но в год Петуха есть опасение, что перетянет тот, кто громче прокукарекает. Мы это проходили. Оглянемся вперед — на будущий год.
Новое слово — «президент»
В начале 1990-х далеко от Москвы гадали, с какой буквы писать новую должность первого лица республики — с большой или маленькой. Эта путаница в делопроизводстве сохранилась вплоть до нового века. А лучше вообще не писать:
«Утверждение поста президента неизбежно приведет к росту управленческого аппарата, расходов на его содержание. В условиях небольшой по населению и не имеющей столь острых проблем республики такого усиления исполнительной власти совершенно не требуется, когда у нынешнего Совета Министров и его председателя вполне достаточно прав и полномочий». Из заявления движения «Демократическая Бурятия» от 20 ноября 1991 г. Верховному Совету Бурятской ССР». (Так в оригинале — хотя 27 марта того же 1991-го территория получила название Республика Бурятия).
Запомните эту дату — 23 ноября 1993 года, когда Советская власть на территории Бурятии прекратила существование. Согласно постановлению Верховного Совета РБ №403 «О подготовке новой Конституции и принятии концепции реформирования органов власти Республики Бурятия» (председатель конституционной комиссии Л.В.Потапов) функции всех местных советов были переданы соответствующим ад-министрациям.
При слабеющих отзвуках канонады у Белого дома за тысячи верст от Москвы за Байкалом продолжилась борьба за власть между лидерами законодательной и исполнительной ветвей, чье противостояние было карликовым отражением первопрестольной заварушки. Увертюрой к развязке политической пьесы — избранию первого президента Бурятии — стали выборы в декабре 1993 года в Федеральное собрание. Противоборство ветвей власти, кроме политической, получило и этническую окраску. По разные стороны баррикад встали Верховный Совет во главе с Л.Потаповым и Совмин во главе с В.Сагановым. Эта дуэль оформилась в предвыборные блоки «Социальная справедливость» и «Единство и прогресс». Победил первый блок. Л.Потапов и Л.Нимаева были избраны в Совет Федерации, а другой представитель «Справедливой России» Н.Кондаков — депутатом в нижний парламент, Госдуму.
В период обсуждения Конституции РБ жаркими были споры о том, каким должен быть первый президент Бурятии. В комиссию поступило более тысячи замечаний и предложений от трудовых коллективов и граждан. О знании президентом государственных языков — русского и бурятского, цензе оседлости. После писем протеста русскоязычной части населения решили для первого президента сделать послабления.
Новая Конституция РБ определила источником власти в республике не отдельный этнос, а весь многонациональный народ. Фактически утвердив государственность территориального типа (!). Президент являлся главой республики и одновременно, будучи председателем правительства, возглавлял исполнительную власть в Бурятии. Он избирался сроком на 4 года. Также на четыре года по Конституции избирался Народный Хурал, пришедший на смену Верховному Совету.
Еще новое слово — «компромат»
Владимир Саганов, один из двух реальных претендентов на президентское кресло, накануне предвыборного марафона заявил в СМИ, что не будет в нем участвовать. Чем поверг в шок штаб и сторонников, состоящих из сильного тункинского клана и бурятской интеллигенции. Саганов обладал несомненной харизмой, столь редким качеством среди местных политиков. Владимира Бизьяевича — редкий случай! — поддерживали как восточные (за исключением баргузинско-курумканских) буряты, так и «иркутские» (по преданию, тункинские хонгодоры пришли из Приангарья). В свое время Саганова прочили на место первого секретаря обкома КПСС. На дипломатическую работу в Северную Корею его проводили после критических выступлений методов управления верхушкой республики.
По странному стечению обстоятельств, в начале 1994-го, выборного года, в республиканской прессе появились статьи, в которых критиковалась коммерческая деятельность близких родственников премьер-министра и протекционизм Совмина по отношению к фирмам, которые они возглавляли. Например, предоставление помещений, выделение микроавтобуса и лесосечного фонда, правда, на условиях аренды. К прегрешениям в коммерческой сфере относилось и сокрытие сведений от налоговых органов. В условиях несовершенства законодательства практически любая коммерческая структура могла быть привлечена, как минимум, к административной ответственности. Все это походило на вброс «компромата». Хотя ни в 1994-м, ни позднее либеральная местная пресса никак не связывала бизнес-огрехи родственников Саганова с его притязаниями на пост президента. Но сразу после публичного отречения председателя Совмина от президентских амбиций претензии к его родственникам были свернуты.
В дальнейшем этот прием — устранение политических противников путем поиска компрометирующих фактов в их бизнес-планах, массированный «наезд» проверяющих на «родственные» фирмы и организации, угроза уголовного преследования, а то и тюремные нары — будет отработан в будущих выборных противоборствах до совершенства. После чего следовало отречение и прощение. Справедливости ради надо заметить, что конкуренты зачастую давали поводы для «компромата».
Нары для неофита
Под каток политического тяжеловеса угодил неофит в политике Валерий Шаповалов, владелец частной охранной фирмы с одноименным названием. Неприятности у Шаповалова начались задолго до выдвижения его в качестве кандидата на пост президента республики. Были арестованы счета фирмы. Ее главу обвиняли в вымогательстве и взяточничестве. Дело шло вяло, Шаповалова освободили из следственного изолятора и до декабря 1993 года он находился под подпиской о невыезде. Но как только он обозначил намерение занять высший пост республики, меру пресечения изменили, и директора охранной фирмы вновь взяла под стражу военная прокуратура (фирма вела коммерческие дела с воинскими частями). И выпущен только в марте. Но Шаповалов успел собрать подписные листы, зарегистрироваться в качестве кандидата и принять участие в первом туре выборов. С учетом того, что у него катастрофически не хватало времени (всего в следственных изоляторах Иркутска и Улан-Удэ он провел с перерывами почти год), финансов и организационных структур, Валерий Шаповалов в первом туре достиг неплохих результатов. Наибольшего успеха он добился в Улан-Удэ и пригородных районах, заняв 2-е место с 27% голосов. Успех Шаповалова показал, что его не зря опасались политические оппоненты. Он был молод, энергичен, привлекателен, чем импонировал женской части электората, хорошо чувствовал современную экономику. А главное, играл на чужом поле, отбирая выборные голоса у фаворита, русского по происхождению, среди подавляющего русскоязычного населения республики.
Да, «голос крови», хотим мы этого или нет, всегда играл роль при подсчете голосов. Вспомним, что руководители республики — буряты Ербанов и Модогоев — назначались Москвой, а не избирались.
Криминальное прошлое кандидата, хотя и не доказанное в суде, сделало свое дело. Отсвет мученичества был недостаточен, обыватель был напуган разгулом преступности в стране, и Валерий Шаповалов выбыл из борьбы.
Хлеба и зрелищ
После первого тура обозначились главные претенденты — Л.Потапов и А.Иванов.
Александр Иванов, занимавший весомую в глазах избирателя должность заместителя председателя Совмина республики, попытался на витке предвыборной гонки задействовать «голос крови». Дело в том, что носитель самой русской фамилии был наполовину бурятом, о чем можно было с трудом догадываться. Озвучив в красочных агитлистовках, отпечатанных в Москве, этот тезис, он попытался привлечь на свою сторону титульный электорат.
И совершил ошибку. В глазах бурятского избирателя он так и остался чужаком, пытавшимся неуклюже заигрывать с коренным населением, в глазах русского электората посеял сомнения. Зато Леонид Потапов, неизменно оставаясь «своим» кандидатом русскоязычного большинства, время от времени демонстрировал знание бурятского языка. Потапов происходил из курумканской деревни и безоговорочно поддерживался жителями Баргузинской долины, других территорий, где компактно проживали буряты.
Александр Иванов был ставленником блока «За достойную жизнь», бывшего «Единство и прогресс», который реорганизовал свои ряды после декабрьского поражения на выборах в Федеральное собрание. Именно своему заместителю Владимир Саганов, решивший баллотироваться в 1-й созыв Народного Хурала, делегировал президентские амбиции. Председатель Совмина использовал админресурс, расчищая дорогу для ставленника. Министра внешних экономических отношений и однофамильца Владимира Иванова, посмевшего выдвинуть свою кандидатуру на пост президента, Саганов попросту уволил за прошлогоднюю «самовольную отлучку». «Отлучка» состояла в том, что В. Иванов, народный депутат, провел два дня в осажденном Белом доме.
В предвыборной программе 1994 года Леонид Потапов в случае своего избрания президентом неизменно указывал улучшение жилищных условий людей. «Исходя из доходов на одного человека должны быть четко определены категории граждан, которые обеспечиваются жильем: 1) бесплатно, 2) за счет безвозмездных субсидий, 3) за счет собственных средств», — отмечалось в предвыборной платформе. Леонид Васильевич, инженер и экономист по образованию, имеющий степень кандидата наук, в отличие от А.Иванова, не стал отвлекать внимание избирателей описанием путей выхода из кризиса в народном хозяйстве, а записал в предвыборную программу насущное — то, что волнует людей во все времена. О повышении уровня питания и заработной плате — при упоминании о них у жителя республики непроизвольно выделялась слюна. В случае избрания Леонид Потапов обещал «добиться в первом полугодии 1994 года решения вопроса по выплате всей суммы задолженности бюджета РФ Республике Бурятия за 1993 год», а также «государственных дотаций на зерно, мясо, молоко...». В дальнейшем Леонид Васильевич, отчитываясь о поездках в Москву, подробно описывал столичные приемные.
В целом это была доходчивая программа политического долгожителя, понятная рядовому избирателю, которого раздражали экономические схемы и термины.
Во втором туре выборов Л.Потапов обошел А.Иванова со значительным перевесом. Свои голоса делегировал победителю один из претендентов Сергей Намсараев, министр образования, призвавший свой электорат на юге Бурятии голосовать за Потапова.
Владимир Саганов получил мандат депутата НХ в числе первых 65 счастливчиков.
Первые выборы президента и Народного Хурала Бурятии — первый опыт нечистоплотных приемов, которые ко вторым выборам, в 1998-м, оформятся в PR-технологии. И в зрелища.
(Продолжение следует).
