Интерес к бурятским событиям зашкаливал. Интернет-версия «МК в Бурятии» ulan.mk.ru в сентябре 2019 года вошла в тройку самых посещаемых на сайте федерального издания «Московский комсомолец», где публикуются новости от редакций 62 регионов РФ и 18 стран мира.
Для сторонних наблюдателей протестная активность в Бурятии стала шоком. Никто не ожидал ее от региона, едва заметного на просторах большой страны. Валовый региональный продукт (ВРП) Бурятии в масштабах России определяется в 0,26% и стремится к статистической погрешности ВВП, валового внутреннего продукта страны. Плотность населения Бурятии меньше трех человек на 1 кв. км, так что нарушить запрет «больше трех не собираться» в республике, на огромной территории, проблематично даже физически.
Чиновничий рай: солдат спит — служба идет
Казалось бы, потенциала для какого-либо движения, а тем более протестного — в регионе нет. Чиновничий рай. Солдат спит — служба идет. Бурятская синекура всегда была в цене даже у чиновников из других регионов. Где еще, если не в Бурятии, приезжая братия без особой суеты может заполучить VIP-пенсию, представительское место в Совете Федерации и все другие блага? На Кавказе, в Татарстане, Якутии и других национальных окраинах своих джигитов и батыров хватает — не обскачешь. Другое дело — буряты.
В Бурятии на безбедную тихую старость в Москве заработал Анатолий Беляков. Его пенсия была не хуже потаповской, но, в отличие от Леонида Васильевича, народ Белякова деньгами не попрекал. В отличие от пришлых начальников, не повезло Потапову и в том, что руководить республикой местному дозволили, когда другим до нее дела не было, в постперестроечную разруху. А как немного в Бурятии воспряли, взамен Леониду Потапову прислали томича Вячеслава Наговицына. Доработает Вячеслав Владимирович в Совете Федерации и может продолжать наслаждаться благополучной жизнью в Москве.
Как сглазил
Забайкалец Алексей Цыденов в предвкушении такой же счастливой жизни, после назначения врио главы Бурятии, не удержался — заявил, что сам себе завидует и… будто сглазил. Не успел порадоваться, как бурятская синекура дала течь. Впору теперь сливаться перспективному технократу. Ведь сбой случился вне его профессиональных компетенций: ни в экономике, которой и до него почти не было, ни в управлении, давно превратившейся в условиях «получили деньги из Москвы и поделили» в рудимент. Сбой у Алексея Самбуевича случился в политике, от которой уважающий себя технократ должен шарахаться как черт от ладана. И не просто в политике, а национальной, без которой в Бурятии, как выяснилось, теперь не обойтись.
События 2019 года в республике показали, что нейтральное управление без учета дифференцированных интересов социально-экономических групп, за которое ратуют технократы, засбоило. Трансформация средства в цель, попытки превращения человека в объект бездуховных «калькуляций и манипуляций» — то самое, о чем предупреждали философы и социологи, приверженцы антитехницистской линии, в полной мере отразилось в сегодняшнем дне Бурятии.
Тройной нокдаун
Протестные митинги в сентябре, где большинство оказалось национальным меньшинством, последовавшие за этим обвинения интеллигенции в геноциде бурятского народа. Публичные отповеди главы буддистов России из-за нежелания руководства республики принимать меры по спасению бурятского языка, сел и традиционного уклада жизни бурят. Все это свершившийся факт, который, как говорится, не вырубишь и топором.
Но не ошибается тот, кто не работает. Успех — это способность, говорил Уинстон Черчилль, идти от поражения к поражению, не теряя оптимизма. Возможно ли наличие таких способностей в природе бурятской власти? Похоже, что нет. Период прострации после тройного нокдауна у команды Алексея Цыденова явно затянулся. Возможно, ее лидер деморализован и просто тянет время до спасительного гонга, чтобы навсегда покинуть бурятский политический ринг. Совпадет ли он с окончанием его первого срока, к которому Алексей Цыденов обещает народу выучить бурятский язык? Возможно, он знает, что от этого обязательства спасет вожделенное высокое назначение, подальше от опостылевшей и опасной для психики бурятской тьмутаракани.
Надежда умирает последней
Но даже если пораженческие настроения поглотили лидера республики, его кураторы в Кремле все еще надеются, что их протеже соберется с духом и переломит ситуацию. Федеральные СМИ сообщили, что преподавание бурятского языка в скором времени возобновится во всех школах республики. Кремль взял на себя урегулирование конфликта с Хамбо ламой Дамбой Аюшеевым. Владимир Путин выдал средства из президентского фонда на закуп оборудования для переработки шерсти, которые не дал Сангхе Алексей Цыденов.
В то время как федеральный центр старается помочь, региональная власть из прострации выходить не спешит. Либо встала в позу обиженного ребенка, либо уподобилась страусу, спрятавшему голову в песок, либо, что печальнее, впала в посттравматический синдром.
Похоже, от психологической травмы, полученной в многотысячной толпе, которая в лицо требовала отставки, глава республики так и не оправился. Сумеет ли он перебороть себя или будет вынужден уйти из большой политики? Пока же Алексей Цыденов упорно избегает любых контактов с оппонентами.
Круглые столы с углами
Наглядный пример: ход решения вопроса сохранения бурятского языка. Глава республики оградился от этого процесса двойным кордоном чиновничьей свиты и активистов карманной Общественной палаты РБ.
Круглые столы общественности под патронатом бывших и действующих чиновников стали примером бесполезной траты времени и отсутствия каких-либо результатов. Общественная палата РБ должна была сконсолидировать народ в деле сохранения бурятского языка. Но фактически попытки разделения бурят на западных и восточных, говорящих и не говорящих на бурятском языке, в полной мере продолжились и на ее дискуссионной площадке.
Важнейшая для народа проблема сохранения бурятского языка низведена до уровня, где первую скрипку играют местные городские сумасшедшие. Сборище дилетантов с неуемной болезненной энергией, которые не отличают синее от полосатого, не место для серьезных дискуссий. А время для пустопорожней говорильни закончилось протестами в сентябре. Похоже, что это понимают все, но только не обитатели площади Советов.
Мягкая сила Поднебесной
Хамбо лама Дамба Аюшеев от дискуссий на площадке Общественной палаты РБ отказался сразу, предложив руководству республики провести конференцию по бурятскому языку. Но в ответ — тишина. Высокомерие чиновников, склонных принимать добрые жесты за слабость, в очередной раз сыграло с ними плохую шутку. Провластные каналы информировали, что Хамбо ламу чуть не лишили приглашения в Кремль на празднование Дня народного единства из-за конфликта с главой республики.
Однако в реальности все было с точностью до наоборот. Ноябрьский визит Хамбо ламы в Москву состоялся: контакт буддийского иерарха с руководством страны был плодотворным, сомнений в его политическом весе и влиянии не осталось. А значит, актуально и многолетнее противостояние главы буддийской Сангхи России проникновению в Бурятию адептов Поднебесной. Если попытки вырубки лесов китайскими бизнесменами сегодня в республике встречают ожесточенное сопротивление общества, то в сражении за умы и духовные предпочтения жителей Бурятии спор — в самом разгаре.
«Говорят, что на Лысой горе черти устроили шабаш. Говорят, там в ресторане Цынгуева у ученика и спонсора нашего оппонента Еши Лодоя Цыденов любит угощать гостей. Если так, здесь уже раскол», — прокомментировал Хамбо лама факт того, что так называемая политическая и экономическая элита республики все больше подпадает под обаяние мягкой силы древнейшего государства.
Новодел на Лысой горе с цветочными клумбами, красивыми дорожками и другими благами цивилизации уже заставляет особо впечатлительных местных жителей говорить о варварстве и отсталости исконно бурятского. А это гораздо серьезнее, чем споры о различиях бурятских родов.
Из Сибири в Москву
Политический клубок Бурятии давно вращается и за пределами ее территории. Чтобы его распутать, технократу необходимо стать политиком. Но есть ли эти качества у кремлевских назначенцев? Ведь кадровая селекция на поприще глав субъектов страны нацелена больше на взращивание менеджеров, нежели политических лидеров.
Как бы то ни было, но Бурятия перестала быть трамплином для гарантированной успешной карьеры чиновников. С усугублением в республике экономических и национальных проблем все больше растет вероятность того, что пост главы региона как в постперестроечную разруху достанется кому-нибудь из местных.
Мэр Улан-Удэ вряд ли окажется в списке возможных претендентов. Фокус, показанный в столице Бурятии, когда партия «Единая Россия» в выборах мэра и в городской совет депутатов как будто не участвовала, но в итоге в управлении городом оказались сплошь «единороссы», не прошел бесследно ни для власти, ни для народа. После выборного марафона мэр Улан-Удэ из публичной плоскости удалился и вплотную занялся укреплением системы, позволяющей быть избранным при любом волеизъявлении горожан. Первую скрипку в этом процессе играют директора и учителя школ. Не случайно одним из главных кадровых решений Игоря Шутенкова стала замена руководителя в городском комитете образования. Ставка на административный ресурс, а не на любовь и уважение горожан может сыграть плохую службу.
То, что сработало в 2019 году, может оказаться бесполезным уже в 2020-м. Но властная система обладает большой инерцией. Тем серьезнее шансы у представителей оппозиции. События в Иркутской области со снятием Сергея Левченко с поста ее руководителя могут стать катализатором протестной активности на периферии государства, которые в силу тесных связей между двумя регионами не обойдут стороной и Бурятию. Возможно, именно они вызовут новое движение протестной волны в стране, но теперь уже в обратном направлении, из периферии в центр.
