Я в музее Байкальского заповедника в Танхое уже с полчаса. И готова разреветься. Здесь под сотню чучел зверей и птиц — и у каждого животного свой трагический конец. Хранитель историй — Николай Володченков, старший научный сотрудник заповедника и таксидермист. Именно Николай Николаевич сделал почти все чучела в музее. При этом ни одно животное не было убито специально для музея.
— Это все свидетельства антропогенной деятельности, — показывает Володченков широким жестом на содержимое музея. — Автомобильная и железная дороги, ЛЭП — главные поставщики мертвых животных. Мне несут их постоянно. Туристы, грибники, госинспекторы…
Фотография не дает представления о животном
Таксидермисты в нынешней России разделились на две категории. Первые — бессребреники, чаще всего работающие в музеях «про природу». Они хотят показать, как выглядело животное при жизни. По мне, так это абсолютное просветительство. Вторые живут на частных заказах, и это абсолютная коммерция. Многие российские бизнесмены любят охотиться и желают иметь трофейного зверя или птицу у себя дома. Тут им на помощь и приходит таксидермист. Голова кабана идет за 45 тысяч рублей, глухарь за 25 тысяч, лев (на сафари в Африку ездят очень многие) — от 350 до 650 тысяч рублей. Это московские расценки.
— У меня дома нет ни одного чучела, и это принципиально, — говорит Николай Володченков. — У каждого погибшего животного есть трагедия, негативная энергия. Я этого не хочу.
Володченков — яркий представитель таксидермиста-просветителя. Крайне редко он делает частные заказы — для своих друзей-охотников. И то каждый раз пытается переубедить. Можно и без трофейного чучела прожить.
— Я им говорю: «Зачем это тебе домой?», — вспоминает мой собеседник. — Но не помогает. Видимо, такой возраст у человека настает, когда нужно самоутвердиться. Потом это проходит.
— Не думаете, что и в музеях чучела ни к чему? Сейчас же все инновационное.
— Когда мы запускали последнюю версию музея, многие предлагали сделать его интерактивным. Но я настоял, чтобы музей был классическим. С чучелами. Потому что никакая фотография или видео не дадут представление о животном. И не расскажут о том, как оно жило и как умерло. Такие истории трогают людей, заставляют сопереживать.
— Вы всегда истории рассказываете?
— Да. Если человек пришел к нам в музей без экскурсии, что он делает? Пообнимается с медведем, сфотографируется с волком, выложит фото в социальную сеть. И уйдет. А если я начинаю рассказывать истории, люди слушают, раскрыв рот. Задумываются.
Полз на передних лапах, а туловище тащил за собой
Историю про медведя я слушала, раскрыв рот, это правда. Потому что она очень человеческая. Хоть и про животное.
— Было это в октябре 2009 года, — говорит Володченков. — В районе станции Переемная медведя на дороге сбил микроавтобус. Ну, машину увезли на эвакуаторе, медведь убежал. И все забыли про это.
В начале января сотрудники заповедника поехали к его южным границам. И обнаружили следы, как будто кто-то кого-то тащит. Прошли чуть дальше — и увидели медведя.
— Он полз на передних лапах, а туловище тащил за собой, — вспоминает Николай Николаевич. — Лапы задние обмороженные. Как колотушки. Все-таки 40 градусов мороза. Медведя уже было не спасти. Наполовину мертвый. Пришлось застрелить.
Приняли решение сделать из погибшего животного чучело. Когда с медведя снимали шкуру, на левом бедре обнаружилась гематома. Тогда и стало понятно, что это тот самый, в которого врезался автобус.
— Скорее всего, было так, — рассуждает таксидермист. — После столкновения у медведя повредился позвоночник, но ходить он еще мог. Прошел около 40 километров до перевала. Потом что-то случилось. Может, перепрыгнул какое-то препятствие. И позвоночник у бедолаги совсем заклинило. Произошел паралич задних конечностей. И медведь пополз вниз. Проваливался под лед, был мокрый, обкусывал льдинки, ломал ветки для лежки. Но, по сути дела, был уже не жилец.
Я переживаю за всех животных
Бывает, Николаю Володченкову приносят раненых птиц и зверей, которых удается спасти. Если есть возможность, за жизнь пострадавших борются до конца.
— Летом привезли черного коршуна, его сбила машина, было сломано крыло, — вспоминает Николай Николаевич. — Я птицу выходил, потом выпустил. До поздней осени она часто кружила здесь. У коршуна не было двух маховых перьев, поэтому я его узнавал. И он меня узнавал. Потом перелинял. Не знаю, может, улетел потом.
А вот орлана-белохвоста спасти не удалось, хотя пытались.
— Подобрали орлана возле железной дороги, он попал под поезд. Крыло сломано, лапа сломана. Шипел отчаянно. Люди, которые нашли птицу, принесли его в шубе — пытался заклевать. На следующее утро мы отправили орлана в Иркутск, ему там сделали операцию. Но птица погибла — из-за перитонита. Почему? На железнодорожных путях сначала сбили лисицу. Ее мясом решили поживиться вороны. Мимо орланы летели, увидели такой пир. Молодой орлан разогнал ворон и стал быстро-быстро наедаться. Мясо прямо с костями заглатывал. Но поезд все равно не увидел. Пострадал от столкновения. А лисья кость пробила ему зоб. Из-за этого случился перитонит, и птицу не спасли. То есть мог бы выжить, если бы косточку не проглотил.
Николай Володченков несколько раз говорит мне, что переживает за всех животных, которые к нему попадают. Я верю. Потому что в этом бесконечном перечислении — а тут за неделю четыре лисенка погибли под колесами; а мертвых птиц чаще приносят весной или осенью, когда у них перелеты; а ЛЭП построили на месте токования глухарей, и те летят сквозь провода, как сквозь ветки, ломая себе шеи и крылья — в этом бесконечном перечислении есть уважение, любовь и сочувствие к братьям нашим меньшим. И это стоит дороже, чем трофейные чучела для богатых охотников.
Кстати
Таксидермисты готовят чучела так. С мертвого животного снимается шкура, делаются промеры тушки. Тушка нужна для изготовления точной ее копии. Сначала шкура высаливается в соленом тузлуке – чтобы не полезла шерсть. Потом химическим способом выделывается. При выделке используется уксусная и серная кислота, дубители, отравляющее вещество от кожеедов и моли, происходит обезвоживание и обезжиривание шкуры, поэтому таксидермисты советуют не обниматься с чучелами - химические вещества весьма агрессивны.
После обработки шкура промывается в воде и ее можно натягивать. Если животное крупное, то шкура натягивается на полистироловый манекен. Такие манекены заказывают в специальных фирмах, Николай Волченков работает с питерской компанией. Мастера могут изготовить любую фигуру животного по одному замеру – расстоянию между кончиком носа и корнем хвоста. Раньше вместо полистирола шкура набивалась ватой, часто происходила усадка, животное искажалось.
Если же надо изготовить чучело из мелкого зверька или птицы, делается каркас из проволоки. На него оборачивается вата. Все это обматывается нитками.
В самом конце вставляются глаза, язык, уши – они всегда искусственные, их тоже делают в специальных фирмах. Глаза мелких животных изготовляются самостоятельно из оргстекла.
