Пока в их отношении расследуется уголовное дело и ожидается суд, на свои жилища, предоставленные государством, сетуют другие дети-сироты.
Накануне активисты Регионального отделения Общероссийского народного фронта вместе с сотрудниками министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства и министерства социальной защиты населения осмотрели «сиротские домики» в селе Нижний Саянтуй Тарбагатайского района. Проверка вызвала множество вопросов.
«Скажите спасибо, что хоть такие дали!»
30 декабря 2013 года 30 детей-сирот получили ключи от квартир в 15 домах по улице Зеленый Бор. Но, видимо, новогодний презент власть имущих был не от чистого сердца. Сейчас пресловутое гетто населяют всего 11 человек — остальные покинули свои жилища.
Саяна Иванова с мужем и двумя детьми ютятся на 24 квадратных метрах. И все бы ничего — в тесноте да не в обиде, однако состояние жилья оставляет желать лучшего.
— Отказались бы от этой квартиры, если знали бы, что дело обстоит настолько плохо и, несмотря на обещания, лучше не станет, — сокрушается хозяйка. — Под домом нет фундамента, во второй его половине сейчас никто не живет. Поэтому зимой здесь жуткий холод и ледяные полы. Мерзнем, хотя топим печку четыре раза за день и носим теплую обувь.
Перемерзает и вода (которая, кстати, появилась не сразу, а лишь летом 2014 года). Сегодня по трубам не течет ни холодная, ни горячая. Нет и канализации. Чтобы помыться или постираться, вынуждены носить воду от соседей. В санузле не работает вытяжка, под ванной — огромная дыра, откуда постоянно сквозит, как и из щелей в стенах. А несколько лет назад в комнате внезапно рухнула балка, едва не покалечив домочадцев.
— Власти говорят, что потратили по 700-800 тысяч рублей на каждую такую квартиру. Отдали бы эти средства нам — сами купили бы приличное жилье вместе с землей!
Покуда корреспонденты расспрашивали женщину о тяжелом быте, одна из госслужащих проводила для других «ликбез», поставив их в кружок. Люди смотрели исподлобья, скрестив руки на груди, выражая недоверие всем своим видом. А когда иссякли казенные фразы, хлынули претензии, суть которых сводилась к следующему: домишки возводились по дендро-фекальному принципу проектирования. То есть из дерьма и палок.
— Выгребная яма находится прямо под крыльцом, хотя должна быть от фасада за четыре метра! — возмущается Юлия Пашкова. — Летом сидишь ли дома, выходишь ли на улицу — чувствуешь этот запах. И не спрячешься — не скроешься от него. Двери толком не открываются и не закрываются, ручки отлетают, замки ломаются!
Зимой в квартире холодно. Дров, заготовленных на всю зиму, не хватает и на месяц. В ванной — морозильник. Вода тоже перемерзает. На стенах — плесень, на потолке — щели. «У сирот в селе Сосновка жилища как у нормальных людей, даже с банями, а у нас — как у подопытных кроликов», — недоумевает девушка.
Неподалеку — заброшенное сооружение с наполовину заколоченным окном, кучей мусора и одиноким креслом. А дальше — обитаемый дом. Здесь живут Юлия и Михаил Аксеньевы с двумя дочками. Молодые родители превратили обычный сруб в уютное гнездышко, сделав ремонт и некоторую работу над чужими ошибками. Но все недоделки своими силами не устранить.
— В унитазе не выводится грибок, сквозь задвижку печи валит дым прямо в квартиру, а до скважины, построенной для нас, не доходит вода, — рассказывает молодой хозяин сиротской избушки. — К скважине подключились жители ДНТ, вот нам и не хватает напора.
Еще одна проблема — не ходит школьный автобус, которого ждут здесь пять лет! Дети ходят на своих двоих по нескольку километров. Но если все недостатки будут устранены, семейная пара с ребятишками готова остаться — лучше, чем снова стоять в очереди. «Власти обещали решать проблемы по мере их поступления, — утверждают люди. — Когда же мы стали обращаться с жалобами, особо не активничали. А в итоге заявили: «Скажите спасибо, что хоть такие дали!».
Днем с огнем
В Нижнем Саянтуе сложилась та же ситуация, что и в Сотниково. Дома возвел индивидуальный предприниматель, а в эксплуатацию приняла администрация Тарбагатайского района, которая и выдала разрешение. Это — не «филькина грамота», а официальный документ, имеющий юридическую силу и подтверждающий полное соответствие всех объектов строительным и санитарным нормам.
Затем дома купило Министерство строительства, проверили приемочная и межведомственная комиссии, которые дали добро, в собственность получило правительство Республики Бурятия, а в оперативное управление — ресурсный центр «Семья». Выходит, сначала претензии должны были предъявляться строительной компании, потом — местным властям, а уже затем — социальному учреждению, управляющему казенным имуществом.
— Вопреки всеобщему убеждению, Минстрой Бурятии выступил заказчиком контракта именно на приобретение, а не на строительство жилья и, по действующему законодательству, лишь визуально проводил его осмотр, — пояснил начальник отдела государственной службы и правового обеспечения Эдуард Бурюхаев.
— В 2014 году дети-сироты обращались по поводу утепления зданий не к нам, а в Министерство соцзащиты и к застройщику, и тот устранял нарушения, — добавила начальник отдела развития промышленности строительных материалов Минстроя Бурятии Галина Гершман. — Но в 2015 гарантийный срок истек, и ИП снял с себя все обязательства, которые взял ресурсный центр.
В свою очередь, заместитель директора «Семьи» Людмила Эрдынеева заверила, что по сей день «косяки» исправляются на заявительной основе, а также подчеркнула, что зачастую сами сироты повинны в своих жилищных проблемах, поскольку в большинстве своем не приспособлены к самостоятельному существованию.
— По договору социального найма, существуют не только права, но и обязанности — это сохранность жилья, — пояснила чиновница. — Добросовестные граждане смотрят за домами либо просят родных и знакомых, недобросовестные попросту бросают их. Некоторые находятся в местах не столь отдаленных, некоторые перебираются в другие регионы. Поэтому мы ведем розыскную и претенциозную работу. Если наниматель не выполняет обязательства в установленный срок, расторгаем договор в судебном порядке. А после изыскиваем бюджетные средства, проводим торги, ремонтируем квартиры и передаем следующим в очереди. Таким образом изъяли уже восемь квартир.
В обозримом будущем проверяющие планируют привлекать экспертные организации, чтобы определять, когда посыпались «карточные домики» — на момент постройки или в процессе эксплуатации, и плясать от этого. Специалисты, да и «зеленоборовцы» считают: коли нельзя выдавать деньги, нужно увеличивать гарантию на первичном рынке либо предоставлять жилища на вторичном, что практиковалось в прежние годы.
Тем временем вовсю идет приватизация. Как утверждают «наверху», этот процесс «не может быть остановлен». Люди собирают документы и оформляют жилые помещения в собственность. А там, глядишь, оформят и земельные участки, изначально не предусмотренные законотворцами, но обещанные ими.
— Это вопрос не одного дня и не одного ведомства, — оговорилась Людмила Эрдынеева. — Мы проводим переговоры по его решению, составляем схемы размежевания, чтобы представители обсуждаемой соцкатегории как можно быстрее приватизировали квартиры с причитающейся территорией, заселили их, расширили благодаря маткапиталу, либо продали.
Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Сколько сироты будут оставаться крайними, а их хаты — с краю, неизвестно. Патовая ситуация наблюдается по всему региону.
— При сомнительных благах цивилизации коммунальные услуги обходятся в 10 тысяч рублей каждый месяц, — рассказывает член БРО ОНФ Максим Кириенко. — Неудивительно, что многие отказываются от проживания. В сиротских домах Кяхты осталось 5 из 26 заселявшихся, Турунтаева — 2 из 18, а Тунки и Баргузина — 0 из 14 и 20 соответственно. Эти цифры — красноречивее всяких слов. В марте мы устроим рейды еще по нескольким районам, а после проведем круглый стол на наболевшую тему, куда пригласим и уполномоченные органы, и детей-сирот, чтобы первые держали ответ перед вторыми на глазах у всех.
