Поскольку по визе прожить в Корее можно было только три месяца, уехавшие туда на заработки граждане возвращались во Владивосток на несколько дней и затем обратно перебирались в Корею.
В первой волне уехавших в поисках счастья на корейском Востоке в 2002 году был Цыренжаб Баиров из Кижингинского района Бурятии. Как и многие, он поменял данные в паспорте и стал Хо Сергеем Анатольевичем.
Выросшего в СССР человека ошеломила экономически развитая страна за океаном, изумили чудеса техники, особенно — сотовые телефоны. Вначале в Сеуле, где он решил остановиться, не так легко было найти нормальную работу, поэтому приходилось соглашаться на «arbeite» — любую черновую работу, не требующую квалификации. Год спустя Баиров-Хо вернулся в Бурятию, где тоже не было подходящей работы. Пришлось с семьей заняться фермерством.
В ноябре 2005 года его племянник собрался на заработки в Южную Корею и позвал с собой дядю. Долго уговаривать не пришлось — страна и ее возможности манили. В Сеуле Цыренжаб устроился помощником мастера по внутренней отделке квартир и офисов. Снимал комнату. И почти весь заработок отправлял домой.
В Южной Корее стены, полы в квартирах, кто может себе позволить, отделывают красивым белым мрамором. Готовый для отделки плиточный мрамор поступает в страну из Китая. Первое время плиточный мрамор накладывался на цемент, как у нас, а после, с учетом сейсмической активности полуострова, начали устанавливать мраморные плиты по японской технологии — с использованием специальных металлических приспособлений.
— Я работал помощником мастера у пожилого корейца по типу «подай, принеси». Корейцы ответственно относятся к труду, но почему-то, как у нас принято в России, не делятся с товарищами своим опытом, мастерством. Может, боятся конкуренции, — говорит Цыренжаб Раднаевич.
Завтраки и обеды на работе были бесплатными. Постоянно приносили добавку, но к корейской еде, в которой много овощей и зелени, он так и не привык. За годы жизни в Южной Корее изменился рабочий режим. Если раньше пахали с утра до ночи и без выходных, то сейчас не более 8 часов, что связано с заботой об окружающих, страдающих от строительного шума.
Отделка — тонкое ремесло, требующее особых навыков, но Цыренжаб быстро освоился и вскоре стал мастером. 40-летний мужчина трудился в строительной бригаде, куда в помощники к себе и к другим мастерам-корейцам брал парней из Бурятии.
— Наши молодые ребята, особенно из сельской местности, закаленные, трудолюбивые, легко обучаются. А молодежь Южной Кореи не признает черный труд, они стремятся получить образование и работать в офисах, — делится мужчина.
Начальником в бригаде был кореец по имени Ким. Буряты звали его по-своему — Даргой (начальником). Ким не хотел отпускать Цыренжаба, когда его сильно потянуло домой. Но он скучал по своим детям и жене, тосковал по родине. И в 2007 году Ким устроил ему торжественные проводы с щедрыми угощениями. В Кижинге наш герой вновь занялся своим хозяйством и охотой. Незаметно в любви и согласии с женой Светланой и детьми прошли семь лет.
Когда в Бурятии начал курсировать прямой авиарейс «Улан-Удэ — Сеул», весной 2014 года, Цыренжаб вновь полетел в Сеул, но в живых Кима уже не застал. Мужчину встретил его земляк, который продолжал работать с сыновьями их Дарги, и помог найти тому нового работодателя. Так Цыренжаб вновь стал отделочником.
Его радовало, что жена Светлана с детьми приезжала к нему в гости. Тогда из съемной комнаты он перебрался в квартиру, недалеко от центра Сеула. Она напоминала советскую «хрущевку» и по нашим деньгам ее аренда стоила около 20 тысяч рублей. Со временем младший сын Очир с женой приехали к нему на заработки, в Сеул. Устроились официантами в ресторан, но, проработав полтора года, вернулись домой.
В целом Цыренжаб Баиров трудился в Южной Корее более 9 лет. За это время он хорошо изучил Страну утренней свежести, быт и нрав корейцев, их язык. По его наблюдениям, 70% корейцев живут в арендуемых домах. Все приобретается и покупается в кредит или в рассрочку по минимальным процентам из-за постоянного кризиса перепроизводства.
— Южная Корея по территории меньше Бурятии в три с половиной раза. Это густонаселенное государство, только в Сеуле с его пригородом проживает 25 миллионов человек. Черновую работу проделывают гастарбайтеры, недостатка в коих нет. В сельской местности проживает лишь 7% населения. Земли сдаются в аренду, где, как правило, сеют и пашут приезжие из Вьетнама и Таиланда, — рассказывает мужчина. — Люди думают, что в окруженной океанами Корее рыба легкодоступна гражданам. Но нет, там рыба, морепродукты стоят очень дорого. Сказывается, наверное, трудоемкость их добычи. Креветки, к примеру, подаются лишь в дорогих ресторанах. Когда я только начал ездить на заработки в Южную Корею, простые корейцы плохо питались, на мой взгляд. Из рыбы ели морской окунь. С другой стороны, там нет понятия, что дешевая еда — невкусная. Везде — в недорогих кафе или изысканных ресторанах — кормят посетителей одинаково вкусно.
Времена меняются и то, что раньше в Южной Корее удивляло, стало нормой и для России — те же сотовые телефоны. Хотя жизнь простых корейцев в Стране утренней свежести начала улучшаться (большинство населения в Южной Корее относится к среднему классу), немало еще тех, кто живет, мягко говоря, в незатейливых бытовых условиях, и не могут позволить себе жилье. Как отметил Цыренжаб, в полюбившихся российским женщинам корейских дорамах показывают красивый фасад, парадный вход в «рай». А реальная жизнь там другая.
— Один раз, когда я вернулся домой и лечился в больнице, соседи по палате начали жаловаться на скорую помощь, больницы. Я не удержался и высказался: «А вы хотели бы платить тысячу долларов за то, чтобы приехала скорая?». В Южной Корее, если у тебя нет денег, скорая помощь, как у нас, не приедет, никто бесплатно лечить, делать операции не станет. А у нас социально ориентированное государство. В чужой стране начинаешь по-особому ценить свою страну. В России, если ты трудишься, то сможешь построить или купить себе дом, квартиру, — продолжает Цыренжаб Раднаевич. — У нас бездомные, как у них, не спят на улицах, пожилые люди получают стабильно пенсию. В Южной Корее многим недоступны пенсии, в старости родителей обеспечивают их дети. Корея — это «кастовая» страна. Люди по уровню образования, роду занятий, статусу, родословной делятся на «белых» и «черных». Там существует строгая иерархия. Но, с другой стороны, есть схожесть бурятского и корейского Востока. Старших, как и у нас в Бурятии, почитают. Да и корейский язык чем-то напоминает бурятский. Традиции, воспитание напоминают наши, например, когда берем подарок, мы берем двумя руками, выказывая тем самым уважение. Что интересно, там внешне и по образу жизни особо не отличишь богатых от бедных. Миллиардер может выглядеть без претензии и скромно одетым.
Цыренжаб Раднаевич за годы работы в Южной Корее выучил и поставил на ноги пятерых детей, помогал и другим родственникам. Вернулся он в солнечную Бурятию в декабре 2020 года. Сейчас Баировы продолжают держать скот, который сохранила супруга, высаживают большой огород. Он часто вспоминает большой и шумный Сеул, огромный океан, корейскую пищу, к которой так и не привык. И очень скучает по сезонам проливных дождей.
P.S. По желанию героя публикации имена и фамилии изменены.
