В начале марта глава республики Алексей Цыденов вручил медали, посвященные 100-летию Республики Бурятия, руководителям национальных диаспор, для которых бурятская земля стала второй родиной.
С руководителем диаспоры «Дусти», 36-летним Сохибом Музафаровым, который в эти дни находится в Душанбе, о трагедии в «Крокус Сити Холле» мы разговаривали по телефону. Он несколько дней назад вылетел из Улан-Удэ в Душанбе на встречу таджикских диаспор всего мира. Мероприятие прошло 24 марта в столице Таджикистана.
— Сохиб Сухробович, что вы скажете о теракте в концертном зале «Крокус Сити Холл» в Подмосковье? Ужасная трагедия, в которой погибло много людей…
— Мы, представители таджикских диаспор, были в посольстве Российской Федерации в Таджикистане, выразили свое соболезнование. 24 марта в Таджикистане был объявлен, как в России, День траура и все увеселительные мероприятия были отменены. Нас, руководителей диаспор, собралось в Душанбе 60 человек из всех регионов России, Казахстана, Киргизии, Узбекистана. Мы вместе скорбим. Те, кто совершил теракт, это уроды, которые сеют раздор между национальностями, они должны ответить за свои подлые поступки. Многие, я знаю, переживают, звонят в Россию. Таджикские отцы, матери волнуются, о том, что произошло. Но мы становимся сильнее, когда враги хотят нас рассорить, Россия и Таджикистан — стратегические партнеры.
До вылета в Душанбе Сохиб Музафаров рассказал корреспонденту газеты «Московский комсомолец в Бурятии» о том, как живут здесь выходцы из Таджикистана. Поводом стал важный религиозный праздник Рамазан.
— С давних пор так сложилось у нашего народа из Средней Азии, что много людей приезжает в Россию на заработки и остаются в ней навсегда. Обзаводятся семьями, рождаются дети. Есть старейшины, их много. Это те люди, которые в советское время служили в рядах Вооруженных сил Советского Союза, тогда и подумать никто не мог, что такой страны, как СССР, не станет. Они остались после армии в Бурятии, женились на буряточках, русских женщинах. Сейчас, наверное, уже третья-четвертая волна таджикской эмиграции проживает в Бурятии. Много таджиков в Иркутске, Чите, да и по всей России. Мы четвертое или пятое поколение, которое живет в Бурятии. Кто-то в 90-х годах приехал, когда у нас в Таджикистане была гражданская война, кто-то позже. Мы — граждане России, дети наши здесь родились и учатся, а для них это их единственная родина. Много таджикских парней служит в армии и защищает свое Отечество — Россию в специальной военной операции на Украине... У меня второй племянник служит, а другой говорит, что когда получит гражданство, обязательно отслужит в Российской армии. Растет новое поколение со смешением разных культур, и дети, как почти все их ровесники в Бурятии, родной язык не знают или на таджикском с акцентом разговаривают, потому что их молодые родители сами общаются на русском языке. У меня 3 детей, старший сын родился в Таджикистане, двое младших родились уже здесь, им по 4 и 2 годика. У нас в семье знают родной язык, но, когда я к детям обращаюсь на таджикском языке, они понимают, а отвечают на русском. Детям интересно познавать языки, общаться на бурятском, русском, английском, они сразу все схватывают. Уверен, что дети должны знать, кроме родного и русского языков, бурятский, потому что мы в Бурятии живем. Мой старший сын Мухаммад, ему 7 лет, в этом году пойдет в первый класс, он знает некоторые бурятские слова и говорит «нэгэн, хоер, гурба» («один, два, три»). Мы быстро привыкли к байкальскому климату. А в Таджикистане, когда минус 5, говорят, что холодно. На Байкале каждый год отдыхаем семьей.
— Когда вы приехали в Россию из Таджикистана?
— В Россию я приехал в 2008 году, а в Бурятию 1 августа 2014 года, помню, был месяц Рамазан. До этого жил в Иркутске, Новосибирске. Начал здесь работать охранником. Мне все понравилось в Бурятии, люди — как наши люди, и было чувство, будто я нахожусь в Таджикистане, мне показалось, что здесь моя судьба. И уже 10 лет, как живу в Бурятии.
В 2008 году в Таджикистане тяжело было, я тогда студентом был. Только все начало развиваться после гражданской войны 1992-1997 годов, которая произошла с развалом Советского Союза. Таджики друг друга убивали, бардак был. Наш президент, национальный лидер Таджикистана Эмомали Рахмон объединил всех, он ездил с переговорами в Россию, Афганистан, сколько раз на него покушались, чуть не убили. Я был тогда маленький — всего 4 годика. В 2004 году война полностью закончилась. С 1997 года Таджикистан начали восстанавливать, но строить сложнее, чем ломать. Столица Таджикистана — Душанбе — очень красивая стала. Родители переехали в Душанбе, когда я в России уже жил. А мои родители приезжали к нам в гости в декабре, им понравилось, как мы здесь живем.
— Вы откуда родом, где учились?
— Я из Горно-Бадахшанской автономной области, где горы Памира. В горах, когда дети заканчивают школу, родители отправляют их поступать в высшие учебные заведения в Душанбе. После 11 классов в 2006 году я поступил в университет физической культуры в столице Таджикистана. Когда отучился 2 курса, захотелось в Россию, потому что мы, молодые студенты, часто голодные ходили, а нам все рассказывали, что Россия красивая страна, и все, кто приезжали оттуда с заработков, были с деньгами. И я тоже решил, что поеду на заработки. Своему старшему брату, который жил в Иркутске, пообещал, что год поработаю в России и продолжу учебу. Через два года работы в России я восстановился в университете на заочном отделении, осталось теперь диплом получить. Самый старший мой брат приехал в Россию в 1996 году. Представляю теперь, как ему было трудно и сложно в то время. Тогда ведь было мало самолетов, не было билетов, особого транспорта-то не было. С каким трудом они с друзьями добирались из Душанбе в Россию, тогда не было нормальной дороги, они пешком, самыми разными способами, неделями шли в Россию, где придется, машину остановят, доедут. Тогда же не было телефонов и 4 года мы не знали, что со старшим братом, где он находится. Наша мама все эти годы беспокоилась, стала поругивать отца: «Одного барана потеряют, ночью не спят, а ты сидишь 4 года, не знаешь, где старший наш сын». Знали, конечно, что он в России, но Россия большая страна, великая страна. Тогда папа поехал искать его.
— А сколько у вас братьев и сестер?
— Нас 12 детей в семье, я восьмой. У нас 8 братьев, 4 сестры. Старший брат 1973 года рождения. Отец долго его искал, где-то месяц жил в Душанбе. Туда из Башкирии мужчина приехал. Оказалось, что он знает моего брата. Вместе с ним они выехали в Башкирию, а потом переехали в Иркутск, где тоже были наши земляки. Брат женился, у него дети сейчас взрослые.
— Сколько в России из вашей семьи теперь живет?
— Нас три брата живут в России, пятеро остались в Таджикистане. В Таджикистане сейчас люди нормально живут.
— В Таджикистане вы занимались боксом. Расскажите об этом.
— Два раза выигрывал (в 2006-м, 2007 годах) чемпионат Республики Таджикистан по боксу. В Иркутске выступал. В Бурятии в 2015 году участвовал в республиканском чемпионате в тяжелой весовой категории, 3 место занял. В Чите один раз второе место занял. Спорта без проигрышей не бывает. Бокс в любой стране везде одинаков. Сейчас занимаюсь боксом как любитель, чтобы не терять физической формы. У меня была в свое время возможность идти в боксе дальше, шанс был стать чемпионом, когда в Иркутске, в Шелехово, я занимался у тренера Андрея Казимиренко. Он всю душу вложил в меня, чтобы я стал чемпионом на российском уровне и дальше продвигался. Но тогда просто ситуация так сложилась, что мне надо было работать и я бросил бокс. После этого тренер со мной три года не разговаривал, обиделся на меня и сказал только, что у меня был шанс стать знаменитым чемпионом.
— Трудно быть руководителем диаспоры?
— Основная моя работа — администратор мясного зала на рынке. Когда занялся диаспорой, понял, что это очень сложно — общественная нагрузка. Нужно курировать, помогать, с людьми встречаться, разговаривать, что-то организовывать, проводить, начинать... Не дай бог, кто-нибудь умрет, приходится решать вопросы, отправить ли прах в Таджикистан, чтобы родственники не обиделись, или хоронить здесь. В Бурятии 300 человек студентов из Таджикистана обучаются, мы проводим два-три раза в месяц для них собрания, с оформлением документов помогаем. Молодые таджикские ребята друг другу передают, что в Бурятии им нравится учиться, рассказывают друзьям и те тоже сюда приезжают учиться. Мы их встречаем, показываем все, они же молодые, им по 17-18 лет, это наша обязанность им помогать. Поддерживаем семьи военнослужащих на СВО. Недавно бойцам батальона «Байкал» мы передали два мотоцикла.
— Говорят, что в культуре мусульман к женщинам строгое отношение, что они должны заниматься только домом...
— По традиции, по нашим обычаям, женщина дома готовит, когда гости приезжают, стол накрывает. Это женская обязанность — кухня, их учат этому с детства. А в Бурятии наши женщины работают на рынках, в магазинах, все успевают, и на работе, и дома. Мужчины готовят на больших праздниках национальный плов, где собирается много народа.
— Сейчас у мусульман идет месяц религиозного поста — Рамазан.
— Да, пост начался с 11 марта и продолжается 30 дней. До 9 апреля будем соблюдать пост, с 5 часов утра до 7 часов вечера не пьем, не едим, ночью постоянно собираемся на молебен. В завершение Рамазана 3 дня проходит праздник Ураза байрам, к нему у нас готовятся, как у бурят к Сагаалгану, в домах убираются, чистят, готовят кушанья.
