Анализ посвящен оценке деятельности главы Бурятии Вячеслава Наговицына с 2007 года и содержит нелицеприятный вывод о том, что «Бурятия продолжает значительно отставать от большинства субъектов Российской Федерации, оставаясь регионом с низким уровнем социально-экономического развития». И что «при действующем правительстве республики нет никаких предпосылок для улучшения ситуации».
Еще в 2006 году значение валового регионального продукта (ВРП) на душу населения Бурятии не достигало 50 процентов от среднего по Российской Федерации и составляло всего 48,9 процента. Поэтому для сокращения отставания Бурятии от среднероссийского уровня по основным показателям республика должна была развиваться более высокими темпами, пишут авторы в своей аналитической записке. Такая задача (догоняющий режим развития) была поставлена в программе СЭР на 2008-2010 годы и на период до 2017 года. Однако добиться опережающих динамику социально-экономического развития РФ темпов правительству, возглавляемому Вячеславом Наговицыным, не удалось. Напротив, констатируют эксперты, произошло еще большее отставание от средних по России показателей. К примеру, в 2010 году ВРП Бурятии увеличился на 26,7 процента по сравнению с 2007 годом. Тогда как в целом по России он вырос на 37,5 процента.
Не произошло улучшений и в последующие годы. За период с 2007 по 2014 годы ВРП республики увеличился на 77,4 процента. В России — на 113,5 процента. В 2013 году значение ВРП на душу населения в Бурятии практически не изменилось по сравнению с 2007 годом, составив почти те же (даже меньше) 48,5 процента. Иными словами, регион семь лет топтался на месте.
Налоги
Любопытно, что за период с 2001 по 2014 годы фактически не изменился объем налоговых поступлений в бюджетную систему России, увеличившись всего на 0,8 процента. В условиях достаточно высокой инфляции (не менее 8 процентов в год) это означает не что иное, как реальное падение доходов бюджета и, соответственно, налогооблагаемой базы на 25-30 процентов. Между тем низкий уровень налоговой базы является основной причиной дотационности Бурятии. Здесь доля налоговых и неналоговых доходов по итогам 2014 года составляла 48 процентов. То есть республика наполовину жила за счет поддержки Москвы. Это гораздо хуже, чем в Иркутской области (там собственные доходы составляли 85,1 процента) и Забайкальском крае (62,7 процента). В среднем по России этот ключевой показатель успешности составляет 70 процентов.
Стратегия
Стратегия социально-экономического развития до 2017 года была документом, в котором детально описанные действия по реализации мероприятий, направленных на решение задач этой стратегии, — устойчивый догоняющий режим развития и рост качества жизни граждан. Достичь цели предполагалось в три этапа, начиная с 2008 года. Среди них — укрепление финансового состояние региона, увеличение доли собственных доходов, формирование крупных производственных, инфраструктурных, логистических и туристских комплексов, формирование конкурентоспособной экономики и как следствие — выход на бездотационный режим хозяйствования.
Анализ результатов реализации программы развития до 2017 года показал, что она содержит завышенную оценку динамики роста, не подкрепленную ресурсами и действенным механизмом достижения запланированных целей. Авторы аналитической записки, реквизировав провал в развитии, назвали это явление «чрезмерным оптимизмом и явными просчетами разработчиков» программного документа. Например, из 12 инвестиционных проектов раздела «минерально-сырьевой комплекс» реализуется только один — строительство предприятия по добыче урана на ОАО «Хиагда» силами компании «ТВЭЛ».
На плачевный результат всех этапов также повлияла несогласованная с федеральными ведомствами замена некоторых мероприятий другими, что привело к их отмене. Например, предложение правительства Бурятии о строительстве железной дороги «Новоильинский — Озерный ГОК — Таксимо» вместо предусмотренной программой стратегии железной дороги «Могзон — Новый Уоян» на федеральном уровне принято не было. Как результат — замораживание проекта строительства Озерного ГОКа. Примеры можно продолжать.
Подмена
Неудачи с реализацией программы развития до 2017 года уже на первом этапе ее реализации, судя по всему, стали основной причиной отказа от нее в пользу разработки других программ социально-экономического развития — до 2015 и до 2020 годов. Получается, что правительство решило не корректировать принятый ранее документ, а заменить его сразу двумя. Таким образом, произошло нарушение основополагающих принципов планирования — единства и целостности, преемственности и непрерывности.
Авторы «записки» привели историческую аналогию волюнтаристского решения, принятого Никитой Хрущевым, заменившем в 1959 году пятилетний план развития народного хозяйства СССР «расширенным пятилетним планом», названным «семилеткой». Логика двух руководителей сходна: в условиях невозможности выполнения поставленных целей и задач решено растянуть сроки реализации плана и, соответственно, изменить показатели социально-экономического развития. В последующем практика «на ходу» менять индикаторы и их значения осталась. Так, программа СЭР на 2011-2015 годы за 4 года корректировалась 6 раз. Изменениям подверглись индикаторы всех 40 таблиц программы. Некоторые вообще были исключены.
Конечно же, внесенные на ходу изменения позволили достичь искомых значений индикаторов за 2014 год. Но какой ценой: 2014 год уже прошел, а последние изменения в его индикаторы были внесены сначала в марте, а потом в мае 2015 года, то есть постфактум. Это, впрочем, позволило правительству Наговицына рапортовать о достижении заветных целей и, скорее всего, даже получать премиальные. По мнению авторов «записки», использование такой «технологии» манипулирования индикаторами, конечно же, дает возможность выполнить поставленные задачи.
Впрочем, даже такая «технология» не позволила правительству выполнить все индикаторы. На одном из расширенных заседаний правительства Бурятии весной 2015 года Вячеслав Наговицын выразил недовольство рядом министров, которые вовремя не побеспокоились о «корректировке» значений своих индикаторов.
Провал
Анализ реализации стратегии и программ развития показал, что правительству Бурятии не удалось обеспечить устойчивое развитие по всем направлениям деятельности. Касается ли это развития минерально-сырьевого комплекса (нет инвестиций), или развития туристско-рекреационного комплекса. На встрече с Владимиром Путиным в феврале 2011 года Вячеслав Наговицын пообещал, что в 2013 году резиденты «Байкальской гавани» построят все отели. Наступил 2016 год, и пока нет ни одного построенного резидентом объекта. Скандалы и неудачи преследуют агропромышленный комплекс Бурятии. Несмотря на имеющийся в республике свинокомплекс «Николаевский», запрашивающий средства на господдержку, гарантия правительства была предоставлена «Сибирской аграрной группе» из Томска. Были закрыты «Байкалфарм» и «Макбур», в стадии банкротства — «Амта».
Развитие инновационной деятельности так и не стало приоритетом, как это предполагала программа СЭР. По итогам 2013 года снизилась до 6,7 процента при среднероссийском уровне 10,1 процента. Затраты организаций и предприятий на технологические инновации в том же 2013 году снизились на 200 миллионов рублей и составили 955 миллионов, что в 70 раз меньше, чем в Красноярском крае и в 20 раз меньше, чем в Иркутской области.
Авторы констатируют, что в условиях проводимой правительством Бурятии государственной политики успешное развитие человеческого потенциала представляется проблематичным. Примером такой политики (или ее отсутствия) является неконтролируемый приток сельских жителей в Улан-Удэ. Это способствует «вымыванию» на селе объектов социальной сферы и как следствие — вымиранию деревень. С другой стороны, Улан-Удэ захлебывается от недостатка объектов социальной сферы. В этой связи инициатива Вячеслава Наговицына об увеличении населения Улан-Удэ до 700 тысяч человек, высказанная им еще в 2008 году, представляется ошибочной.
Выводы
Бурятия без масштабной помощи федерального центра не сможет выйти на средний уровень социально-экономического развития. Республике не удается войти должным образом во многие целевые федеральные программы, добиться финансирования крупных инвестиционных проектов. Между тем, находясь в границах Байкальской природной территории, общая сумма экономических потерь, обусловленных воздействием «байкальского фактора», по оценкам экспертов, превышает 15 миллиардов рублей в год. В результате Бурятия продолжает отставать в развитии от большинства регионов России. Но при действующем правительстве республики нет никаких предпосылок для улучшения ситуации, констатируют авторы анализа.
